Про­чти­те от­ры­вок из ис­то­ри­че­ско­го ис­точ­ни­ка и крат­ко от­веть­те на во­прос(-⁠ы). От­ве­ты пред­по­ла­га­ют ис­поль­зо­ва­ние ин­фор­ма­ции из ис­точ­ни­ка, а также при­ме­не­ние ис­то­ри­че­ских зна­ний по курсу ис­то­рии со­от­вет­ству­ю­ще­го пе­ри­о­да.

Про­чти­те от­ры­вок из вос­по­ми­на­ний:

«По про­ше­ствии трёх не­дель по кон­чи­не Го­су­да­ры­ни я пошла к телу для па­ни­хи­ды. Идучи чрез пе­ред­нюю, нашла тут князя Ми­ха­и­ла Ива­но­ви­ча Даш­ко­ва, пла­чу­ще­го и вне себя от ра­до­сти, и, при­бе­жав ко мне, го­во­рил: «Го­су­дарь до­сто­ин, дабы ему воз­двиг­нуть ста­тую зо­ло­тую; он всему дво­рян­ству дал воль­ность»  — и с тем едет в Сенат, чтоб там объ­явить. Я ему ска­за­ла: «Разве вы были кре­пост­ные и вас про­да­ва­ли до­ны­не?» В чём же эта воль­ность? И вышло, что в том, чтоб слу­жить и не слу­жить по воле вся­ко­го. Сие и пре­жде было, ибо шли в от­став­ку, но оста­лось ис­ста­ри, что дво­рян­ство, с вот­чин и по­ме­стья... кроме одрях­ле­лых и ма­ло­лет­них, в служ­бе Им­пе­рии за­пи­са­ны были; вме­сто людей дво­рян­ских Пётр I начал ре­крут со­би­рать, а дво­рян­ство оста­лось в служ­бе. От­че­го взду­ма­ли, что в не­во­ле. Во­рон­цов и ге­не­рал-про­ку­рор ду­ма­ли ве­ли­кое дело де­лать, до­ло­жа Го­су­да­рю, дабы дать волю дво­рян­ству, а в самом деле вы­про­си­ли не что иное, кроме того, чтоб всяк был волен слу­жить и не слу­жить. При­шед с па­ни­хи­ды к себе, я уви­де­ла, [что] у зад­не­го крыль­ца стоит ка­ре­та па­рад­ная с ко­ро­ною, и Им­пе­ра­тор в ней по­ехал в Сенат. Но сей кор­теж в на­ро­де про­извёл не­го­до­ва­ние, го­во­ри­ли: как ему ехать под ко­ро­ною? он не ко­ро­но­ван и не по­ма­зан. Ра­но­вре­мен­но взду­мал упо­тре­бить ко­ро­ну. У всех дво­рян ве­ли­ка была ра­дость о дан­ном доз­во­ле­нии слу­жить или не слу­жить, и на тот час со­вер­шен­но по­за­бы­ли, что пред­ки их служ­бою при­об­ре­ли по­че­сти и име­ние, ко­то­рым поль­зу­ют­ся... В 25-й день ян­ва­ря... по­вез­ли тело Го­су­да­ры­ни, во гробе ле­жа­щей, со все­воз­мож­ным ве­ли­ко­ле­пи­ем и по­до­ба­ю­щи­ми по­че­стя­ми изо двор­ца чрез реку в Пет­ро­пав­лов­ский собор в кре­пость... Им­пе­ра­тор в сей день был чрез­мер­но весел и по­сре­ди це­ре­мо­нии сей тра­ур­ной сде­лал себе за­ба­ву: на­роч­но от­ста­нет от ве­зу­ще­го тела одра, пу­стив оного вперёд сажен трид­цать, потом изо всей силы до­бе­жит... О не­при­стой­ном по­ве­де­нии сем про­изо­шли мно­гие раз­го­во­ры не в поль­зу особе Им­пе­ра­то­ра, и толки пошли о без­рас­суд­ных его во мно­гих слу­ча­ях по­ступ­ках».

Про­чти­те от­ры­вок из ис­то­ри­че­ско­го ис­точ­ни­ка и крат­ко от­веть­те на во­прос(-⁠ы). От­ве­ты пред­по­ла­га­ют ис­поль­зо­ва­ние ин­фор­ма­ции из ис­точ­ни­ка, а также при­ме­не­ние ис­то­ри­че­ских зна­ний по курсу ис­то­рии со­от­вет­ству­ю­ще­го пе­ри­о­да.

Про­чти­те от­ры­вок из вос­по­ми­на­ний:

«По про­ше­ствии трёх не­дель по кон­чи­не Го­су­да­ры­ни я пошла к телу для па­ни­хи­ды. Идучи чрез пе­ред­нюю, нашла тут князя Ми­ха­и­ла Ива­но­ви­ча Даш­ко­ва, пла­чу­ще­го и вне себя от ра­до­сти, и, при­бе­жав ко мне, го­во­рил: «Го­су­дарь до­сто­ин, дабы ему воз­двиг­нуть ста­тую зо­ло­тую; он всему дво­рян­ству дал воль­ность»  — и с тем едет в Сенат, чтоб там объ­явить. Я ему ска­за­ла: «Разве вы были кре­пост­ные и вас про­да­ва­ли до­ны­не?» В чём же эта воль­ность? И вышло, что в том, чтоб слу­жить и не слу­жить по воле вся­ко­го. Сие и пре­жде было, ибо шли в от­став­ку, но оста­лось ис­ста­ри, что дво­рян­ство, с вот­чин и по­ме­стья... кроме одрях­ле­лых и ма­ло­лет­них, в служ­бе Им­пе­рии за­пи­са­ны были; вме­сто людей дво­рян­ских Пётр I начал ре­крут со­би­рать, а дво­рян­ство оста­лось в служ­бе. От­че­го взду­ма­ли, что в не­во­ле. Во­рон­цов и ге­не­рал-про­ку­рор ду­ма­ли ве­ли­кое дело де­лать, до­ло­жа Го­су­да­рю, дабы дать волю дво­рян­ству, а в самом деле вы­про­си­ли не что иное, кроме того, чтоб всяк был волен слу­жить и не слу­жить. При­шед с па­ни­хи­ды к себе, я уви­де­ла, [что] у зад­не­го крыль­ца стоит ка­ре­та па­рад­ная с ко­ро­ною, и Им­пе­ра­тор в ней по­ехал в Сенат. Но сей кор­теж в на­ро­де про­извёл не­го­до­ва­ние, го­во­ри­ли: как ему ехать под ко­ро­ною? он не ко­ро­но­ван и не по­ма­зан. Ра­но­вре­мен­но взду­мал упо­тре­бить ко­ро­ну. У всех дво­рян ве­ли­ка была ра­дость о дан­ном доз­во­ле­нии слу­жить или не слу­жить, и на тот час со­вер­шен­но по­за­бы­ли, что пред­ки их служ­бою при­об­ре­ли по­че­сти и име­ние, ко­то­рым поль­зу­ют­ся... В 25-й день ян­ва­ря... по­вез­ли тело Го­су­да­ры­ни, во гробе ле­жа­щей, со все­воз­мож­ным ве­ли­ко­ле­пи­ем и по­до­ба­ю­щи­ми по­че­стя­ми изо двор­ца чрез реку в Пет­ро­пав­лов­ский собор в кре­пость... Им­пе­ра­тор в сей день был чрез­мер­но весел и по­сре­ди це­ре­мо­нии сей тра­ур­ной сде­лал себе за­ба­ву: на­роч­но от­ста­нет от ве­зу­ще­го тела одра, пу­стив оного вперёд сажен трид­цать, потом изо всей силы до­бе­жит... О не­при­стой­ном по­ве­де­нии сем про­изо­шли мно­гие раз­го­во­ры не в поль­зу особе Им­пе­ра­то­ра, и толки пошли о без­рас­суд­ных его во мно­гих слу­ча­ях по­ступ­ках».